Библиотека
Янош Шугар
Просматривая трэш в эпоху кумулятивного выбора (2000)
Сборник: Медиа сознание/Медиа искусство/Медиа технология
Язык оригинала: русский
Мы живем в мире, изголодавшемся по метафорам. Возникающие из выжимок старых метафор феномены не оставляют следов. Нам недостает синонимов, чтобы, опираясь на старый контент, обеспечить тыл новому контексту и широким жестом придать видимость как первому, так и второму. Инструментами нашего аналогового способа мышления служат словесные образы, интерпретирующие образы прошлого в понятия настоящего. Мы пытаемся отыскать новые слова, найти соответствия для того, чтобы высветить механизмы медиализированного мира (глобальной обратной связи).
Того, что люди привычно называют "медиа-арт", на самом деле не существует. Это либо популяризация во все времена существующего авангардистского взгляда, либо социально-политическое искусство, безусловно, нужное, но в конечном счете нравоучительное. Предположим, что "медиа-арт" - форма поиска в дизайне, что тоже весьма нужно и еще более актуально. Здесь кроется противоречие, поскольку функция искусства в рамках социального распределения обязанностей заключается в том, чтобы быть выше необходимости реагировать на сиюминутные проблемы, тем самым обеспечивая возможность доступа к вопросам вечным. Будучи вовлеченным в исследование загадочной империи, выходящей за рамки практических интересов, искусство может быть чем угодно. У искусства не может одного - оно не может быть ориентированным на настоящее. Оно удовлетворяет потребности до того, как эти потребности возникают или обнаруживаются. Таким образом, произведения искусства можно рассматривать как ответы на вопросы, которые настоящее еще не успело сформулировать. Тот простой факт, что для произведения искусства совсем необязательно быть доступным для своего времени, что оно может стать понятным гораздо позднее, вызывает немало серьезных конфликтов. Произведение искусства располагает уймой времени - в отличие от китча, оно никуда не торопится. В таких удобных условиях искусство представляет собой своего рода растянутое во времени размышление, которое не стремится достичь каких-либо определенных (или известных заранее) целей.
С приходом новых медиа этот неразборчивый исследовательский центр стал располагать инструментарием, который в истории (искусства) не упоминается, так как в прежние времена никто не имел возможности им пользоваться. Таким образом, все, что делается теперь в искусстве с помощью медиа, заносится в историю, что уже само по себе может считаться прорывом. Демонстрация первых работы в компьютерной графике и анимации, точно так же как в фотографии и кино, утверждая существование нового способа воспроизведения, на самом деле служила тестированием на потенциального потребителя, раскрывала ему возможности "новой медиа".
Искусство всегда исследовало соответствующие своему времени понятия, не связывая себя летучей популярностью и (или) не боялось переступать порог здравого смысла. В этом оно сходится с развитием науки и научными революциями, которые никогда не бывают популярны вначале. Та самая медиа, которая облегчила процесс гомогенизации, стирающий культурные различия, и сформировала глобальные коммуникационные стандарты, оказывается, вполне годится для независимого использования (меньшинством). Массовая продукция необходима для развития, а пользователь, располагая предоставляемой рынком возможностью, начинает контркультурную активность, как показывает появление новых жанров: независимое кино и видео, видео меньшинств, пиратское радио и ТВ, небольшие партии CD и т.п. Как и все живое, мы существуем в необратимом временном пространстве, поэтому можем находиться лишь в одном месте в одно и то же время, выполняя какую-то одну работу. Мы можем непосредственно манипулировать более или менее привычным набором предметом. В то же самое время с помощью медиа как посредника наши возможности и количество используемых предметов несравненно увеличиваются - и мы готовы принять бестелесное, опосредованное, медиализированное настоящее.
Чем более опосредован диалог, чем более ограничена метакоммуникация, чем более медиализированную форму обретает что-либо, возникающее на горизонте нашего восприятия, тем больше мы можем охватить в одно и то же время. Случайно заброшенные в пространство гипермедийные отметки автоматически оживают, когда действуют в комплексе, и только готовый пожертвовать собой исследователь (alter ego программного продукта) способен соединить и наполнить необратимым временем гипермедийные детали. Прочитывая фрагменты в обратном порядке, приводя нелинейные детали к линейному единству, приходим к гипертексту. Всеобщая синхронность и есть настоящее. Уничтожить фрагментарность среди заархивированной информации возможно лишь одним путем - пожертвовав временем, которое не вернуть.
ЗАМИНКА В СМЕНЕ ПАРАДИГМЫ
Судьба паблисити в обществе глобальной обратной связи
Сознательный и умелый захват популярности и соответствующая этому смена парадигмы - требование коммуникационной среды, пришедшей на смену "эпохи просвещения". Что является для нас наиболее знакомым? Чья популярность больше? Ценность рынка (рекламы) отступает. Существуют послания, которым необходимо придать наиболее эффективную форму1, чтобы дать им возможность выполнить свои задачи. Мы должны быть способны продать (сделать общедоступной) содержание на фоне огромного перенасыщения товаром. Поэтому надо понимать наши собственные задачи и условия выбранной нами медиа. Нам предстоит беспрерывно смотреть вперед. Такова задумка здравого смысла, медийное понимание того, как достичь глубокого взаимопонимания.
И в этом кроется источник конфликта между так называемым высоким и низким. Паблисити (популярность идеи), достигая здравого смысла (порога понимания), по контрасту с классическим мнением авангарда, который игнорирует и отвергает обратную связь (процветание, голосование, размежевание) и предлагает взамен квазизнание о будущем, не зависящее от нынешнего уровня понимания. Искусство всегда эксплуатировало границы самосознания, не заботясь о своей постоянной популярности и существующем пороге здравого смысла. Равно как и развитие науки2 и научные революции, начало которых никогда не было популярным. Но, выдвигая самые сомнительные идеи, - особенно те, что имеют самые слабые связи с настоящим, - мы можем приблизить будущее (от непознанного к познанному). Мы умеем выжимать ответы, с помощью которых определяем лишь время, когда эти вопросы были поставлены. В момент соприкосновения вместо достоверности (или, скажем, профессионализма) возникает упрямство, иными словами, лоботомия. В общем, начало всегда случайно. Все специфические цели остаются в стандарте времени, в которое они были сформулированы, в силу чего на последнем этапе они остаются позади.
Столбовая дорога морали
Новые "технические медиа" не появляются из традиционного культурного вдохновения и вынуждены приспосабливаться к настоящему, начиная с соображений финансовых. Мы можем также сказать, что медиа не ожидают, пока социально-культурное развитие предложит ей общедоступную упаковку. Медиа необходимо определить свою роль, функцию, ей нужно быть успешной, чтобы придать будущему эволюционное развитие. Это означает популярность среди покупателей3, которые, на самом деле, становятся квазиизбирателями. Для пользователей самым привлекательным аспектом является коммуникация, возможно, оттого что она позволяет немного отойти от раздражающих социально-физических границ, шагнуть от непознанного прямо на форум всеобщего безличия. Важно то, что "голосование" в широком смысле (и предшествующая ему кампания) становится социальной медиа.
"Столбовая дорога морали" - это взаимоотношения/сетевые программы, формирующие цивилизацию (религия, семья, экономика), в которых определенные основы доверия (понимание, терпимость, сопереживание=социомораль) сподвигают общество на достижение более высокого уровня развития. Законы морали создают основные правила сотрудничества, правила симбиоза (=сетевая программа бытия), предлагая предсказуемые стандарты поведения, просчитываемые другими, обеспечивая безопасность от случайностей. На солидной базе глобального симбиоза можно было бы построить Вавилонскую башню - не из досужего эгоизма, а как памятник логосу.
Просвещение исключило из общества необходимость или нужду в некоторых областях (науки, эстетики, философии, религии), заменив все это круговой специализацией, на которую опирается прогресс. В прошлом благотворная специализация становится сегодня опасностью, грозящей изоляцией и атрофией в случае скрещивания знаний. С развалом специализаций компьютер вторгается в жизнь как инструмент отделения, позволяющий всей сложности мира стать доступной и хорошо усваиваемой. Когда нам не доступна последовательная проверка информации, нас поглощают мелкие проблемы. В этом случае направление развития цивилизации бывает отмечено бессодержательными деталями (и ведет в никуда). Результаты научной, технологической и культурной специализации сделались элементами повседневной жизни, но из-за нехватки перекрестных отсылок возникает все больше и больше серьезных коммуникационных кризисов (загрязнение воздуха, войны, экономическая депрессия). Поскольку самые различные типы информации хранятся в цифровом формате, компьютерная технология позволяет восполнить отсутствующую матрицу. Благодаря высокоскоростному процессингу, огромное количество сложной информации становится доступным и настраивает пользователя на дружественный лад.
В месте перекрещивания сетевых программ (коммерция, деньги, религия, услуги, коммуникации) появляются залежи того, что пропускается, исключается, подвергается остракизму в любой, даже самой крупной экономической или моральной программе. Идеология такого типа остается трайбалистской. Просвещение разрушает культуру неграмотных (ружье, как пишущая машинка с антиалфавитом). В слаборазвитых цивилизациях "калашников" имеет больше отношения к безвыходной психологической ситуации - "агрессия как символ статуса", - нежели к чему-либо еще. У сомалийцев есть схожая пословица: "Я и Сомали против мира, я и мой клан против Сомали, я и моя семья против клана, я и мой брат против семьи, я против моего брата".
Добавочный класс хочет известности и, не располагая каналами и возможностями, вслед за Геростратом пытается достичь паблисити (привлечь внимание медиа путем ее же очернения). Самый свежий феномен - появление добавочных стран - медийное сознание становится частью международной политики4. Искусство в одиночестве поддерживает такие пиратские акции, сублимируя их и привлекая в культуру, тем самым увеличивая чисто аудитории.
Очковтирательство и смерть
Появление Net развенчало западный миф о том, что знание легко доступно. Net - медиа исследователей, он способен создать ощущение идеально одухотворенного рабочего места. Фауст - хакер в Вавилонской библиотеке, а Net - вечный двигатель пожирания контекста. Всё у вас под рукой (ресурсы бесконечны), только палец протяните5 - перед вами предстанут нескончаемые источники мысли. Сложное становится простым, утопия линейного мышления уступает место реалиям ассоциативного мышления, прямой доступ позволяет вступить в интерактивный диалог (вивисекция, разбор, дознание)(6).
Глобальная обратная связь обретает форму7. Наука о селекции становится жизненно важной. В поисках ответа на вопрос "кто есть кто" механизмы генерируют содержание путем селекции, нелегально обшаривая справки безличных программ (8).
Глобальная информационная база значительно увеличила ассоциативное поле, где частота случайных событий гораздо интенсивнее. В неперсонифицированной медиа, когда возможность метакоммуникации полностью исключена, случай становится личным опытом. Со времен Эйзенштейна нам известно, что два несвязанных или взятых наугад образа (сообщения), помещенные рядом, способны генерировать третий, не ассоциированный с ними. Он, в свою очередь, способен выделить четвертый и т.д. Со времен католической реформы Провидение вступает в контакт с нами через случайность9. Путаница, повышающая уровень случайности, срабатывает автоматически - и Вавилонская башня достигает логоса в тот момент, когда каждый говорит с каждым.
От обратной связи к обработке отходов
В чем проблема: в самом содержании или решающих голосах в его пользу? Содержание традиционно формируют художники (исследователи), представители культуры, прессы, маркетинга, политики. Они являются главными поставщиками информации - и с какой стати они должны уступить место неизвестному провайдеру?10 Самой общей характеристикой технологического бума является асинхрония, представляющая собой несовпадение между хронологией событий и социальной реальностью. Если вы пользуетесь медийной технологией, контекст запаздывает. "Бродяги" телемедиа (известные Фрики) всего лишь продемонстрировали существование возможностей, они не использовали весь ее потенциал. Капитан Кранч прославился, когда позвонил в соседнюю телефонную будку, а его звонок несколько раз облетел весь земной шар.
Беспрецедентно новая медиа - комбинированный продукт технического прогресса и бума специализации, и по этой причине он не имеет отсылок к культуре и истории. В авангарде есть традиция радикального использования любой существующей медиа, и этот опыт (так называемое дидактическое послание авангарда) можно наблюдать в процессе использования, проверки и исследования новой медиа. В поисках новых пределов авангард находит беспредельное пространство для самовыражения - предмета своей полной компетенции даже во времена глобального симбиоза и все возрастающих сложностей. В общественной жизни, подчиняющейся медиа, исследование (прогулки в Net) выступает как символ существования, а ниспровержение последнего как обязательный инструмент восприятия.
Роль искусства в Net еще только начинает открывать новые пути и возможности, по которым проследует культура, и пытается в нравоучительной форме огласить неиспользованные возможности. В этом столько же нравоучения, сколько в классическом авангарде: он учил воспринимать культуру. Культура в обществе информации всегда служит светокопией: контекст - есть содержание (неверный контекст = нет различий, новый контекст = содержание). Она как бы перетасовывает информацию до тех пор, пока не найдены наибольшие различия.
Net можно сравнить со всеядным желудком (желудок и кишки мозга), олицетворяющим абстрактный дух. У нас есть возможность поглощать крошки логоса с гамбургерами, в то время как механизм обратной связи переключается на переработку отходов (дерьмо возвращается кетчупом...). Несмотря на то что Net не носит во чреве новую парадигму, в нем еще, несомненно, есть порох - просто требуется немного везения.
Дигитальная гласность (11)
Каким образом Net-медиа может стать общей для всех? Вероятно, должно быть принято решение личного порядка (быть или не быть on-line), схожее с избирательным правом, а не финансовые соображения. Пока Net не укомплектован, имеет пробелы и дыры (более того, выстроен на существующей ныне социально-экономической географии), ни на что долгосрочное он не годится. В этом смысле Net остается элитарной медиа, где переплетаются только направления, теория и дизайн, плюс немного web-фольклора. Поставьте это не на государственный, а на частный уровень, - и массы займутся поисками доступа к терминалу (слово, созвучное нашему веку) в каком-нибудь музее. Хотя дело не в элитарности (искусство и наука всегда элитарны), а в том, что будучи социально удерживаемым сверху, он может стать легкой мишенью для враждебных сил, готовых использовать его в политических интересах. Несмотря на свою глобальность, он может подвергнуться агрессии, и только самые широкие массы пользователей в силах сделать его выгодным, тем самым обеспечив его безопасность.
Всеобщая доступность Net потребует от государства и экономического капитала новой роли. Net-культура сможет сделаться настоящим бизнесом только в том случае, когда каждый следующий уровень доступа (от "железа" до провайдера) не будет иметь качественных различий с предыдущим (как с телефоном), предлагая универсальные услуги. В пользователя необходимо вкладывать, тогда станет понятной простая истина: Net не способен существовать без пользователей. Сюда должен быть включен и непривычный пласт пользователей (пенсионеры, безработные, меньшинства).
С изменением отношения государства (будем надеяться) к этой проблеме все коммуникационные потребности будут удовлетворены (12). Бесплатный доступ становится глобальной услугой, общественной медиа, в то же время оставаясь игрушкой для элиты (на уровне исследования). Каждый отдельный участник общественной жизни (паблисити) может пользоваться своим сервером, чтобы обеспечить доступ. Имя провайдера становится таким же привычным, как семейная фамилия. Общественные учреждения работают как базы информации. Сделаем наши HD общественным достоянием! Каждый, кто обладает информацией, обязан хорошенько поразмыслить, что может быть публичным, а что нет. Покой элиты еще нарушают напоминания о проторенных искусством тропах. Каждому необходимо немедленно решить, каков предельный уровень публичности. Автоматическое обладание информацией влечет за собой опасность. Само обладание информацией может расцениваться как преступление. Каждый, кто обладает информацией, должен определить порог паблисити. Ясно, что всем интересны секреты. Ведь ничто человеческое нам не чуждо.
1. Два примера: во время нацистской оккупации король Дании носил желтую звезду, его примеру последовала вся страна, что сделало депортацию невозможной. Знаменитости носят красную ленту (искусство сегодня).
2. Фейерабенд. Онтология анархизма.
3. Интересным феноменом представляется коммерческий фильм, показывающий трансформацию между искусством, ориентированным на будущее, и сиюминутной выгодой.
4. Типичный пример: в конце периода холодной войны американский президент, пробуя, как звучит его голос в микрофоне, объявил о постоянной бомбардировке СССР (J.S. The price of History in HVG, 1992).
5. На всем протяжении истории бедные люди не справлялись с осложнениями. Для привилегированного класса нашей эпохи встал вопрос: "Существует ли риск стать беженцем".
6. Ф. Розенцвайг, М. Бубер.
7. В 1987-88 биржевой кризис был вызван мгновенной реакцией компьютеров друг на друга.
8. Приметы черного рынка: родители обучают своих детей по индивидуальной программе на V-чипах, содержащих информацию о семейных традициях, при этом дети становятся хакерами семейных чипов.
9. Чудо в невероятном скоплении случайностей, когда случайность трансформируется в необходимость.
10. Первый памятник неизвестному солдату был воздвигнут во Франции после Первой мировой войны. В Римской Империи когда-то был сооружен алтарь неизвестному божеству (Altar - так был назван самый первый персональный компьютер).
11. Незабываемое: Гласность, Перестройка, Ускорение.
12. Ценовая структура бензина: шантаж через естественную потребность в движении.
Перевод текста: Browsing the trash in the age of cumulative selection
|
